Неточные совпадения
Никто в
доме не любил Хорошее Дело; все говорили о нем посмеиваясь; веселая жена военного звала его «меловой нос», дядя Петр — аптекарем и
колдуном, дед — чернокнижником, фармазоном.
— А я вот что тебе скажу, милушка… Жили мы, благодарение Господу, в достатке, все у нас есть, люди нас не обегают: чего еще нам нужно? Вот ты еще только успел привезти эту жилку в
дом, как сейчас и начал вздорить… Разве это порядок? Мать я тебе или нет? Какие ты слова с матерью начал разговаривать? А все это от твоей жилки… Погляди-ко, ты остребенился на сватьев-то… Я своим умом так разумею, что твой Маркушка
колдун, и больше ничего. Осиновым колом его надо отмаливать, а не сорокоустом…
Весь порядок шествия нарушился: одни вылезли из саней, другие окружили
колдуна, и все крестьяне, вместо того чтоб разойтись по
домам, пустились вслед за молодыми; а
колдун важно выступил вперед и, ободряя приказчика, повел за собою всю толпу к
дому новобрачных.
Толпа народа, провожавшая молодых, ежеминутно увеличивалась: старики, женщины и дети выбегали из хижин; на всех лицах изображалось нетерпеливое ожидание; полуодетые, босые ребятишки, дрожа от страха и холода, забегали вперед и робко посматривали на
колдуна, который, приближаясь к
дому новобрачных, останавливался на каждом шагу и смотрел внимательно кругом себя, показывая приметное беспокойство.
Читатели, вероятно, не забыли, что Кирша, поддержав с честию славу искусного
колдуна, отправился в провожании одного слуги обратно в
дом приказчика.
По рассказам Дарьюшки,
дома кривой читал свои большие книги и порою разговаривал сам с собою; слободские старухи назвали его
колдуном и чернокнижником, молодые бабы говорили, что у него совесть не чиста, мужики несколько раз пытались допросить его, что он за человек, но — не добились успеха. Тогда они стребовали с кривого полведра водки, захотели еще, а он отказал, его побили, и через несколько дней после этого он снова ушел «в проходку», как объяснила Волынка.
В
дом внесли великолепный дубовый гроб, прибыло не только приходское духовенство, но и из кремлевских соборов. Панихиды служились два раза в день и на них съезжались все знатные и властные лица Москвы, похороны были торжественны и богаты; «
колдуна», «кудесника», «масона» и «оборотня», к великому удивлению соседей, похоронили на кладбище Донского монастыря, после отпевания в церкви святого мученика Власия, что в Старой Конюшен ной.
Он обегал более ста верст по разным уездам, упустив
дома важные полевые работы, от которых живет целый год, растряс на мошенников и
колдунов последние свои деньжонки, чтобы указали ему только на след живота его.